Цикл лекций о Гоголе

Никто в русской классической литературе не управлялся с временем так прихотливо и своевольно, как Николай Васильевич Гоголь. Время течет у него в любую сторону или коченеет в статике. В лекции прослеживается систематичность и целенаправленность, проявленная писателем в подаче всех этих абсурдизмов. В одних случаях мы вправе говорить о свободной игре автора с собственным миром, который он выдает за реальный; в других - о его устремленности к вечности как победе над земным заточением. Михаил Вайскопф - филолог, литературовед, славист, переводчик и комментатор библейских текстов. Профессор русской литературы Иерусалимского университета, доктор философии.

"Никто в русской классической литературе не управлялся с временем так прихотливо и своевольно, как Николай Васильевич Гоголь. Время течет у него в любую сторону или коченеет в статике. В лекции прослеживается систематичность и целенаправленность, проявленная писателем в подаче всех этих абсурдизмов. В одних случаях мы вправе говорить о свободной игре автора с собственным миром, который он выдает за реальный; в других - о его устремленности к вечности как победе над земным заточением. Михаил Вайскопф - филолог, литературовед, славист, переводчик и комментатор библейских текстов. Профессор русской литературы Иерусалимского университета, доктор философии."

Никто в русской классической литературе не управлялся с временем так прихотливо и своевольно, как Николай Васильевич Гоголь. Время течет у него в любую сторону или коченеет в статике. В лекции прослеживается систематичность и целенаправленность, проявленная писателем в подаче всех этих абсурдизмов. В одних случаях мы вправе говорить о свободной игре автора с собственным миром, который он выдает за реальный; в других - о его устремленности к вечности как победе над земным заточением. Михаил Вайскопф - филолог, литературовед, славист, переводчик и комментатор библейских текстов. Профессор русской литературы Иерусалимского университета, доктор философии.

Гоголевский «Нос», подобно «Вию», всегда причислялся к наиболее непонятным гоголевским сочинениям. Фантастическую алогичность собственного текста иронически подчеркивал еще сам автор. Действительно, как, собственно, нос майора Ковалева мог появиться в хлебе у цирюльника, а затем разъезжать по Петербургу в качестве статского советника? Внимательное прочтение повести, предлагаемое слушателям, объясняет все эти невнятицы, сопряженные с мировоззренческим кризисом и религиозными исканиями Гоголя первой половины 1830-х годов. Михаил Вайскопф - филолог, литературовед, славист, переводчик и комментатор библейских текстов. Профессор русской литературы Иерусалимского университета, доктор философии.

Многие комментаторы считают «Вий» самым таинственным и непонятным произведением Гоголя. В лекции дана расшифровка этой повести, которая связывается с некоторыми фрагментами Библии, а вместе с тем, с масонской традицией и двойственной темой Древнего Египта — как царства мертвых и, одновременно, хранилища волшебной мудрости. Михаил Вайскопф — филолог, литературовед, славист, переводчик и комментатор библейских текстов. Профессор русской литературы Иерусалимского университета, доктор философии.Многие комментаторы считают «Вий» самым таинственным и непонятным произведением Гоголя. В лекции дана расшифровка этой повести, которая связывается с некоторыми фрагментами Библии, а вместе с тем, с масонской традицией и двойственной темой Древнего Египта — как царства мертвых и, одновременно, хранилища волшебной мудрости. Михаил Вайскопф — филолог, литературовед, славист, переводчик и комментатор библейских текстов. Профессор русской литературы Иерусалимского университета, доктор философии.

Разговор пойдет о трёх важных категориях в гоголевском творчестве: милом, пошлом и страшном, — и их взаимосвязи. Фигура Гоголя уникальна тем, что его интерпретировали с самых разных позиций. В нём искали мистика, юмориста, сказочника, обличителя, духовидца, консерватора и пророка. Но уже почти два века нам по-прежнему трудно договориться, кем является Гоголь для нас. Оптики прочтения произведений и факты биографии вливаются одно в другое, становясь неразличимыми – и вот Гоголь сам превращается в героя своих произведений. Как трогательные обычаи старосветских помещиков связывают их с потусторонним миром? Почему нежничанье супругов Маниловых вызывает у Гоголя ироническую усмешку? В одной ли вселенной живут чёрт из «Ночи перед Рождеством» и упыри из «Вия»? Чем страшна немая сцена в «Ревизоре»? Почему провалились «Выбранные места из переписки с друзьями»?

Оказывается, еще при жизни Гоголя в печати появилось неизвестное комментаторам произведение, герой которого выдает себя за автора «Ревизора». Более того, этот самозваный Гоголь сумел оказать ощутимое влияние на Гоголя подлинного – главным образом, на последующие редакции комедии и на его публицистику позднего периода.